Другие Homo Sapiens

Вопрос эволюции современного человека все активнее обсуждается учеными в последнее время. Была ли это последовательная смена видов, приведшая к образованию Homo Sapiens, или это была конкуренция внутри вида Homo Sapiens? Специалист по палеонтологии и эволюционной биологии Николас Лонгрич из Университета Бата в Великобритании утверждает, что так называемый современный Homo Sapiens смог вытеснить архаичного Homo Sapiens благодаря формированию и закреплению ряда признаков, отвечающих за стремление к развитию и созданию больших прочных социальных групп.

ИА Красная Весна предлагает перевод статьи «Другие Homo Sapiens», опубликованной 23 мая в журнале Aeon. На западном склоне горы Кармель в Израиле находится пещера Эс-Схул («Козья пещера»). Около 140 000 лет назад, во время ледникового периода, здесь располагался лагерь кочевых охотников-собирателей. Море отступило на запад, открыв широкую равнину, которую покрыли рощи дуба, миндаля и оливы, а также луга асфоделей и анемонов. По равнине бродили стада ланей, носорогов и туров. Люди охотились на животных, используя копья с каменными наконечниками, и заготавливали дикую горчицу и оливки. Своих мертвецов они хоронили у входа в пещеру. Найденные здесь скелеты представляют собой некоторых из самых ранних известных представителей нашего вида, Homo sapiens. Однако эти Homo sapiens сильно отличались от нас. Их черепа сохранили анатомические черты, присущие примитивным людям, таким как неандертальцы: огромные надбровные дуги, массивные челюсти, толстые кости черепа. При этом, несмотря на свою примитивную внешность, они не были нашими предками; они появились слишком поздно. Они представляют собой боковую ветвь нашего эволюционного древа, которая вымерла, не оставив потомков. Почему же мы выжили, если они — нет? Возможно, ответ кроется в их черепах. У них отсутствовали специфические анатомические черты, характерные для современных людей: небольшие надбровные дуги, круглый череп, редуцированные челюсти, тонкие черепные кости, характерные для молодых особей других гомининов и человекообразных обезьян. По сравнению с другими гомининами, у современных людей просто детские лица. Отбор по юношеским признакам — низкой агрессии, открытости к новизне и новым людям — вероятно, сделал нас более социальными и, как побочный эффект, привел к появлению наших незрело выглядящих черепов. По иронии судьбы, возможно, именно общительность и низкая агрессивность сделали современных людей столь невероятно опасными для примитивных Homo sapiens. Пещера Схул была впервые раскопана в 1929 году, и там были обнаружены фрагменты 10 скелетов. Вскоре после этого, недалеко от Назарета, у пещеры Кафзех, нашли останки по меньшей мере 28 человек возрастом 90 000 лет. На момент их обнаружения останки из Схул и Кафзех считались одними из древнейших известных Homo sapiens. Сегодня, спустя столетие, они остаются таковыми, и их значение до сих пор остаётся предметом споров. По многим параметрам эти люди похожи на нас. У них были высокие лбы и куполообразные головы, больше похожие на современного человека, чем на неандертальцев, у которых были покатые лбы и длинные черепные коробки. Их мозг по размеру был похож на мозг современного человека. Их челюсти характеризовались тяжелыми подбородками; у неандертальцев и других видов подбородки были слабо выражены. Однако в остальном древние люди из Схул и Кафзех поразительно примитивны. У их черепа массивные надбровные дуги, как у неандертальцев и Homo erectus, и невероятно толстые кости черепа. Их челюсти были широкими и массивными, с большими коренными зубами. Мы не знаем точно, как они выглядели, но, вероятно, они не были похожи ни на кого из тех, кого можно увидеть сегодня на улице. Предметы, найденные вместе со скелетами в пещерах Схул и Кафзех, также отражают это сочетание сложного и примитивного. Орудия выполнены в технике, использовавшейся в мустьерской культуре. Мустьерская техника была более развитой по сравнению с примитивными ашельскими орудиями, такими как ручные рубила, которые использовали ранние неандертальцы, но более примитивной, чем орудия, изготовленные современными Homo sapiens. Люди из Схул и Кафзех отказались от ашельских ручных рубил в пользу более мелких каменных орудий, отщепов и лезвий из дисковидных каменных ядер. Они изготавливали большие треугольные наконечники копий, называемые мустьерскими наконечниками. Для этого они использовали стиль обработки кремня, называемый леваллуа, при котором каменное ядро подготавливалось, и большое лезвие отбивалось одним движением. Леваллуазские наконечники прикреплялись к метательным копьям для охоты на крупную дичь — и, вероятно, на других людей. Любопытно, что мустьерские орудия также связаны с последними неандертальцами. Получили ли эти Homo sapiens свои орудия от неандертальцев, или неандертальцы переняли от них свои технологии? Предметы быта и образ жизни людей из Схула и Кафзеха были в некотором роде удивительно развитыми, удивительно человечными. В Кафзехе они проделывали отверстия в ракушках, чтобы нанизывать их на шнуры и изготавливать ожерелья. Тогда море находилось примерно в 30 милях от пещеры. Возможно, их странствия привели их так далеко, но также возможно, что они обменивали ракушки — поведение, неизвестное неандертальцам. На некоторых скелетах обнаружили следы охры, обычно используемой для рисования, раскрашивания тел и украшения. Примечательно, что в нескольких захоронениях скелеты лежали вместе с погребальным инвентарем, что не было известно неандертальцам. У мужчины, похороненного в Схуле, на груди лежала кабанья челюсть. Подросток в Кафзехе был похоронен лежащим, свернувшимся калачиком и сжимающим рога лося. Смысл этой практики неясен. Возможно, это были трофеи, амулеты или подношения. Возможно, они обеспечивали защиту или помощь духам умерших. Кроме того, сами захоронения намекают на идею загробной жизни, а тот факт, что на небольшой площади обнаружено так много тел, говорит о том, что этим местам придавали некое духовное значение. Возможно, близкие приносили умерших к пещерам, чтобы те соединились с духами предков. Вот уже целый век археологи изучают кости из Схула и Кафзеха, но все еще далеки от согласия. Даже отнесение скелетов к определенному виду вызывает споры. Какое-то время скелеты относили к отдельному виду; позже их стали интерпретировать как переходные между неандертальцами и современными людьми или даже как гибриды неандертальца и человека. В настоящее время считается, что они являются частью Homo sapiens и более близки к нам, чем к неандертальцам. Но если это так, то как они связаны с нами? Останки из Схула и Кафзеха часто называют «анатомически современным» Homo sapiens, но важную роль здесь играют слова «анатомически современный». Неясно, на чем археологи предпочитают сделать акцент: на том, является ли стекло наполовину современным или наполовину архаичным? Если вас интересует происхождение современных людей, возможно, стоит обратить внимание на современные черты их скелета, но мне больше интересны примитивные черты. Мне нравится термин «архаичный Homo sapiens». Он подчеркивает как их связь с современными людьми, так и разрыв между ними и ныне живущими людьми. Или мы могли бы просто называть их «Другими Sapiens». После открытия пещеры Схул архаичные Homo sapiens были обнаружены и в других местах на Ближнем Востоке и в Африке. Как это часто бывает в науке, новые данные лишь запутали еще больше. Теперь мы обнаружили архаичных Homo sapiens во Флорисбаде (Южная Африка). Они были найдены в Восточной Африке, вдоль берега озера Эяси в Танзании, а также на стоянках Херто и Омо-Кибиш в Эфиопии. Архаичные Homo sapiens были найдены в Джебель-Ирхуде и Дар-эс-Солтане в Марокко, а также в пещере Иво-Илеру в Нигерии. Удивительно, но несколько экземпляров обнаружили даже в Европе. В пещере Апидима в Греции нашли череп архаичного Homo sapiens, а в пещере Грот-Мандрен во Франции — зубы. По-видимому, они являются частью первоначальной волны миграции sapiens из Африки, произошедшей за десятки тысяч лет до того, как современные sapiens покинули этот континент. Архаичные sapiens были не просто широко распространены — они были самыми распространенными, многочисленными и успешными людьми своего времени. Поскольку архаичные sapiens населяли большую часть Африки, где у них был доступ к обильной дичи и растительной пище, они превосходили по численности неандертальцев, которые были ограничены более суровыми условиями Европы и Азии ледникового периода. В то же время считается, что современные sapiens обитали на небольшой территории в Южной Африке с общей численностью населения не более 30 000 человек. Архаичные sapiens также были долгожителями. Останки, найденные в Марокко, возраст которых оценивается в 315 000 лет, на сегодняшний день являются древнейшими из известных останков sapiens. Челюсть из Мислии в Израиле датируется 177 000 лет назад, а череп из Апидемы в Греции — 200 000 лет назад, что делает их старейшими sapiens за пределами Африки. Они существовали долгое время. Но они также просуществовали до относительно недавнего времени. Примерно 50 000 лет назад они были доминирующим видом Homo sapiens. До этого трудно найти хотя бы зуб или челюсть, которые не имели бы таких архаичных черт, как у них. Всё это поднимает вопросы. Какое именно место занимают эти примитивные Homo sapiens в нашей эволюции — были ли они нашими предками или, что более вероятно, конкурирующими боковыми ветвями на эволюционном древе человечества? Насколько современными — насколько человечными, за неимением лучшего слова — они были с точки зрения поведения и мышления? И наконец, куда они делись? Эволюционировали ли они в современные популяции, были ли поглощены ими — или просто вымерли? И если вымерли, то почему — и почему современные люди всё еще существуют? Есть соблазн считать архаичных sapiens нашими прямыми предками, потому что это дало бы ответ на важный вопрос: откуда мы произошли. В этом случае странное сочетание примитивных и современных черт, наблюдаемое у жителей Схул и других архаичных sapiens, объясняется тем, что они являются переходными формами — «недостающими звеньями» между более примитивными, похожими на неандертальцев, гомининами и современными людьми. Это простое и очевидное объяснение, но, как это часто бывает, оно, похоже, неверно. Архаичные sapiens просто появляются слишком поздно в палеонтологической летописи, чтобы быть нашими предками. Точное время появления современного Homo sapiens до сих пор неясно. Ископаемая летопись гоминин, к сожалению, неполна. Древнейшие окаменелости современных людей представлены несколькими зубами из скального убежища Мумба на берегу озера Эяси в Танзании. Они датируются примерно 100 000 лет назад и лишены архаичных черт — их невозможно отличить от людей, живущих сегодня в Африке. Геном человека позволяет предположить, что современные люди, возможно, появились гораздо раньше, и эти останки от первых современных людей еще предстоит обнаружить. Чтобы определить, когда появился наш вид, ученые часто используют метод датирования по дивергенции ДНК — способ сравнения генетических различий между популяциями для определения давности их разделения. Эти методы молекулярных часов основаны на принципе накопления мутаций с течением времени. Чем раньше разделились две популяции, тем больше различий в их ДНК. Если мы сможем оценить скорость эволюции ДНК, мы теоретически сможем вычислить время расхождения двух линий. Это не точная наука, а почти темное искусство, но молекулярные часы обладают одним большим преимуществом перед окаменелостями: они позволяют заглянуть в прошлое даже при отсутствии палеонтологической летописи. А в истории эволюции человека большая часть данных отсутствует. Применение модели молекулярных часов к современным людям позволяет предположить, что наши прямые предки жили около 250 000–350 000 лет назад. Эта популяция, вероятно, обитала на юге Африки, где-то между Конго и Окаванго, где генетическое разнообразие человека наиболее высоко (а останки встречаются крайне редко). Эти первые современные люди, вероятно, были очень похожи на нас. Учитывая, что у потомков этих людей — сан, пигмеев, хадзабе, банту и диаспоры, давшей начало евразийским и америндейским народам — небольшие надбровные дуги, тонкие челюсти и тонкие черепа, у них, вероятно, тоже были такие же черты. Вероятно, они напоминали современных африканских охотников-собирателей — невысоких, жилистых людей с медно-коричневой или смуглой кожей и черными вьющимися волосами. Это подразумевает, что, по сути, современные люди уже появились за десятки тысяч лет до того, как примитивно выглядящие люди, такие как Схул и Кафзех, появились в Леванте. Если это так, то архаичные sapiens не могут быть нашими предками — даты не работают. Люди Схул и Кафзех датируются примерно 800000–120 000 лет назад. Останки Херто датируются примерно 160 000 лет назад, а череп Омо Кибиш 1 — примерно 230 000 лет назад. Останки из Грот-Мандрен во Франции датируются примерно 54 000 лет назад, а каменные орудия предполагают, что последние архаичные люди в Северной Африке исчезли около 20 000 лет назад. Наконец, архаичные sapiens в Иво-Илеру в Нигерии существовали примерно 12 000–16 000 лет назад, как раз перед концом последнего ледникового периода. Архаичные формы существовали до самого недавнего времени — спустя долгое время после того, как современные люди колонизировали Австралию, после того, как мы расселились по Европе и Азии и после того, как мы пересекли Берингов мост и попали на Аляску. Несколько архаичных sapiens появились примерно в то же время, когда жили наши предки. Череп из Джебель-Ирхуда в Марокко датируется 330 000 лет назад, а череп из Флорисбада в Южной Африке — 250 000 лет назад. Но если они действительно были предками, то должны быть либо значительно старше современных sapiens, либо иметь гораздо более современную анатомию. Таким образом, хронология позволяет предположить, что архаичные sapiens не являются нашими предками. Напротив, они наши кузены. Другая проблема гипотезы «архаичных предков» заключается в том, что древние останки не демонстрируют эволюционного движения в сторону современности. Если бы эти архаичные sapiens эволюционировали в современных людей, мы бы увидели, что люди из Схул и Кафзеха становятся всё ближе к современному человеку, у них уменьшаются надбровные дуги и челюсти в более поздних поколениях. Но этого не происходит. Архаичные люди просто продолжают оставаться архаичными до самого конца. Затем они исчезают, и появляемся мы. Этот разрыв свидетельствует о замещении, а не об эволюции. Аналогично, переход к каменным орудиям происходит резко, а не постепенно, как можно было бы ожидать, если бы они медленно эволюционировали в сторону современных людей. Люди из пещеры Схул и другие архаичные люди не принадлежали к основной эволюционной линии, как и неандертальцы. Они были конкурирующими линиями, такими как неандертальцы, денисовцы и Homo erectus, которых мы обошли. Эти архаичные ответвления, должно быть, отделились от основной линии sapiens где-то после отделения sapiens от неандертальцев, около 750 000 лет назад, но до появления современных людей, что произошло около 300 000 лет назад. Итак, как эти архаичные линии связаны с современным человеком? Возможно, что архаичные люди представляют собой подвид Homo sapiens. Более вероятно, учитывая их широкое географическое распространение и анатомическое разнообразие, они представляли несколько подвидов. Современный человек представлен отдельными группами в регионах: сан в Южной Африке эволюционировали более или менее изолированно в течение 300 000 лет, а пигмеи в Центральной Африке отделились от оставшихся людей около 200 000 лет назад, и так далее. Точно так же у ранних Homo sapiens, вероятно, на протяжении сотен тысяч лет наблюдалось разделение линий и миграция в разные части Африки, Ближнего Востока и Европы. Некоторые линии, вероятно, были ближе к современному человеку, чем другие. Sapiens из Джебель-Ирхуд, Марокко, выглядят еще примитивнее других — у них удлиненная черепная коробка, почти как у неандертальца. Это ранний архаичный человек. Гоминины из Схула и Кафзеха являются одними из самых современных по своей анатомии и, возможно, были ближе к нам. Но что мы имеем в виду, когда называем их «боковыми ветвями»? Что мы называем «главной линией», а что «боковой ветвью», становится ясно только при взгляде назад. Мы можем называть себя главной линией, потому что мы здесь, а они — нет. Победители пишут учебники истории и антропологии. Но в то время мы, очевидно, не были главной линией, а они, очевидно, не были боковыми ветвями. Современный Homo sapiens был одной, не особенно успешной, боковой ветвью, с общей численностью, возможно, 30 000 особей среди множества конкурирующих линий sapiens. Если бы инопланетный экзобиолог прибыл на Землю, чтобы изучать Homo sapiens, мог бы он предсказать, что наш подвид с круглой головой заменит все остальные? Насколько человечными были архаичные sapiens? Мы знаем, что их мозг был большим, в пределах вариаций, наблюдаемых у современных людей, хотя и немного ниже среднего. Они также были анатомически похожи на нас, поэтому разумно предположить, что они напоминали нас по поведению. У них, вероятно, были сложные языки, сложная племенная структура и другие общие признаки, присущие человеческой культуре. Возможно, они верили в богов, призраков и магию. Эти выводы спекулятивны, но не лишены доказательств. То, что архаичные sapiens хоронили мертвых, подразумевает веру в сверхъестественное. Охотники-собиратели хадзабе в Танзании помещали своих умерших в каменные убежища, чтобы воссоединиться с духами предков; возможно, люди, жившие в Схуле и Кафзехе, хоронили своих умерших в пещерах по той же причине, и они тоже верили в призраков и предков. Более того, чрезвычайная сложность некоторых черт современного человека — языка, танцев, песен, музыки, духовности — подразумевает, что эти черты имели долгую историю до того, как появился современный человек. Язык, в частности, представляет собой невероятно сложную адаптацию. Крайне маловероятно, что он появился за несколько сотен тысяч лет эволюции, отделяющих нас от других людей. Скорее всего, он формировался постепенно, подобно тому, как сформировался наш современный скелет. Поэтому разумно предположить, что у них была какая-то форма языка. Мы также видим, что люди из пещер Схул и Кафзех широко использовали ракушечные бусины и красную охру, как и современные люди; у них, возможно, было чувство прекрасного и тщеславия, как и у нас. Яркой особенностью архаичных людей является то, что они добывали материалы в отдаленных местах, чего мы не видим у неандертальцев. Пещера Кафзех находилась примерно в 30 милях от моря, и все же каким-то образом эти люди раздобыли морских улиток для изготовления ракушечных бус. Есть два способа добывать ресурсы на таких больших расстояниях. Один — идти туда по своей территории. Это подразумевает, что одно большое племя контролирует относительно большую территорию, как мы видим на примере охотников-собирателей сэнда и хадзабе, где племя из 1000 человек способно контролировать территорию площадью более 4000 квадратных километров. Другой способ — торговать с соседними племенами. Оба сценария предполагают широкие социальные связи и большой географический охват. Но что еще более поразительно, так это развитые формы поведения, которые мы не видим. Архаичные sapiens никогда не изобретали такие передовые технологии, какие изобрели современные sapiens. У них не было ни луков, ни копьеметалок. Они не вырезали фигурки Венеры из слоновой кости и не создавали наскальные изображения лошадей. Они также не демонстрируют быстрой технологической эволюции. В течение 100 000 лет люди из Схул и Кафзех, по-видимому, использовали те же орудия труда, что и неандертальцы. Технологические инновации начали развиваться только после того, как по Евразии широко распространился современный человек, что произошло около 50 000 лет назад. Еще одной примечательной особенностью архаичных людей было то, что им с трудом удавалось сдерживать неандертальцев. Архаичные люди закрепились на Ближнем Востоке, в конечном итоге распространившись до Западной Европы. Однако это вторжение на территорию неандертальцев в конечном итоге провалилось. 150 000 лет назад они исчезли в Греции, 70 000 лет назад в Израиле и 55 000 лет назад во Франции, уступив место неандертальцам. Это сильно отличается от той картины, которую мы наблюдаем у современных sapiens. Первоначально переместившись из Африки на Аравийский полуостров около 100 000 лет назад, современный Homo sapiens около 50 000 лет назад стремительно прорвался на Ближний Восток, в Европу и Азию, полностью уничтожив неандертальцев примерно 35 000 лет назад. Ни в одном случае неандертальцам не удалось дать отпор современным sapiens и вернуть утраченные позиции. Современные люди имели преимущество перед неандертальцами. Мы не знаем, в чем заключалось это преимущество, но, по-видимому, у архаичных людей его не было. И что бы ни обеспечило нам эволюционное преимущество перед неандертальцами, оно должно было дать нам преимущество и перед архаичным Homo sapiens. Так почему же исчезли архаичные люди? Вероятно, по той же причине, по которой исчезли неандертальцы, денисовцы, Homo erectus, Homo rhodesiensis и все остальные примитивные человеческие линии. Современные люди расселились и заняли их место. Мы либо убили их на территориях, где они обитали, либо вытеснили и захватили их земли. Сокращение территории, на которой они могли охотиться и заниматься собирательством, чтобы прокормить себя, привело к постепенному сокращению их числа. Со временем они полностью исчезли. Мы снова и снова видим эту закономерность в истории человечества: когда одна популяция людей сменяет другую, это почти всегда происходит с помощью насилия или угрозы насилия. Когда американские поселенцы и военные захватывали земли коренных народов, они делали это силой. До этого индейские племена воевали и отнимали земли у других коренных народов. Британцы силой захватывали земли у аборигенов в Австралии и маори в Новой Зеландии. В Южной Африке земледельцы банту и скотоводы кой-кои захватили земли народа сан. Это происходило постепенно. Исследования генетического разнообразия человека показывают, что число современных sapiens изначально было небольшим — возможно, от 25 000 до 30 000 человек. Если предположить плотность населения, подобную плотности африканских охотников-собирателей, вся популяция без труда разместилась бы на территории размером с Англию или штат Айова. В то же время остальная часть Африки — Эфиопия, Танзания, Южная Африка, Кения, Северная Африка, а также некоторые районы Ближнего Востока и Европы — была домом для архаичных sapiens. Но постепенно современный человек начал расселяться. По мере того, как современный Homo sapiens распространялся по всей Африке к югу от Сахары, его численность росла. Мы вытеснили архаичных Homo sapiens в Южной и Восточной Африке. Затем мы расширились за пределы Африки. Сначала мы пошли по прибрежному маршруту в Юго-Восточную Азию, где уничтожили Homo erectus. Затем современные люди пережили быструю экспансию около 50 000 лет назад — возможно, благодаря приобретению лука и стрел, — при этом современные люди быстро вытеснили неандертальцев в Европе и на Ближнем Востоке, а денисовцев — в Восточной Азии. Наконец, мы мигрировали в Северную Африку, вытеснив там архаичных sapiens около 24 000 лет назад. Последний известный архаичный sapiens исчез в Западной Африке около 13 000 лет назад. Архаичные люди продержались удивительно долго — они вымерли намного позже неандертальцев, после денисовцев. Даже после того, как современные люди достигли Австралии, Европы и Нового Света. Таким образом, вымирание архаичного человека было частью более широкой волны вымирания, в ходе которой современные люди заменили все остальные человеческие линии. Когда мы впервые появились, существовало, возможно, 10 различных видов гомининов, из которых мы — единственный, кто выжил. Но даже наш собственный вид когда-то был гораздо более разнообразным; сохранившийся Homo sapiens — лишь одна из многих различных ветвей нашего древа. Вымирание архаичных sapiens могло быть неполным. Вполне возможно, что современные люди вступали в браки с этими людьми, как мы это сделали с неандертальцами, денисовцами и, возможно, Homo rhodesiensis — люди, похоже, склонны к межвидовому скрещиванию. Если это так, то часть архаичной ДНК может сохраниться в современных популяциях людей. По крайней мере, у некоторых черепов выявлены слабые признаки гибридизации. Современный скелет Homo sapiens из Назлет-Хатера в Египте датируется 33 000 лет назад, что делает его одним из древнейших представителей современного человека в Северной Африке. Хотя останки в основном современные, челюсти сохраняют некоторые примитивные черты; Возможно, скелет из Назлет-Хатера — гибридный. Таким образом, архаичные гены могли проникнуть в современные популяции Северной Африки, а возможно, и в другие места. Такое скрещивание может быть сложно для распознавания — скрещивание подвидов sapiens было бы гораздо менее очевидным, чем скрещивание с неандертальцами, как с точки зрения анатомии скелета, так и с точки зрения ДНК. Архаичная ДНК могла проникнуть в наши гены и более замысловатым способом. Современные неафриканские люди унаследовали примерно 1-2 процента своей ДНК непосредственно от неандертальцев. Но, что любопытно, исследования геномов неандертальцев показывают, что около 6 процентов их ДНК было унаследовано от Homo sapiens в результате гибридизации, произошедшей около 250 000 лет назад. Это произошло задолго до того, как современные люди покинули Африку, и примерно в то же время, когда архаичные Homo sapiens мигрировали в Левант, что позволяет предположить, что источником генов был именно архаичный Homo sapiens. Если это так, то, говоря статистически, вполне вероятно, что некоторые гены, полученные современными людьми от неандертальцев, могли изначально происходить от архаичных sapiens в своего рода генетическом обмене. Предварительный подсчет показывает, что около 0,1% ДНК неафриканских популяций может происходить, таким образом, от архаичных sapiens. Может показаться, что это не так уж много, но в сумме это составляет около 3 миллионов пар оснований из 3,2 миллиарда пар оснований, составляющих геном человека. И любые гены, которые сначала сохранились у неандертальцев, а затем и у нас, вероятно, сохранились благодаря естественному отбору — вполне вероятно, что они делают что-то полезное для нашего тела, нашей физиологии или нашего мозга. Так было ли наше выживание и их вымирание предрешенным или просто слепой удачей? Поразительная закономерность, которую мы видим в археологических данных, заключается в том, что современные Homo sapiens всегда завоевывали территорию, противостоя другим гомининам, и мы никогда ее не сдавали. Куда бы ни двигался современный человек, он вытеснял архаичных sapiens, и никогда наоборот — как в случае с неандертальцами и денисовцами. Они сдерживали нас какое-то время, иногда тысячелетиями, но другие люди так и не смогли оттеснить нас и вернуть утраченные земли. В истории взлет и падение цивилизаций нередко сводились к нескольким крупным сражениям, поэтому удача, должно быть, играла большую роль, скажем, в возвышении греческой цивилизации против персидской. Но доисторические войны решались небольшими набегами и засадами, войнами на истощение, которые велись на протяжении тысячелетий — успех современных людей, должно быть, стал результатом бесчисленных тысяч конфликтов. Мы побеждали последовательно, чаще, чем проигрывали. Наш успех не был случайностью; Нам не просто повезло, мы были лучше других людей. У современных людей было преимущество — так в чем же оно заключалось? Одна из возможностей заключается в том, что мы были лучше в обращении с инструментами и технологиями. Современный человек изобрел оружие, такое как луки, копьеметалки и топоры с каменными наконечниками; архаичные sapiens и неандертальцы не смогли их изобрести и даже не переняли у современного человека эти технологии. Технологическое превосходство не ограничивалось только оружием. Современный Homo sapiens мигрировал в высокоарктические районы Сибири около 40 000 лет назад, в середине ледникового периода, чего неандертальцы никогда не делали. Это убедительное доказательство того, что мы освоили такие инновации, как одежда для холодной погоды, обувь, а также иглы и нитки, необходимые для их шитья. Современный человек колонизировал Австралию, добравшись до нее на лодках около 65 000 лет назад. Ни одна другая группа не преодолевала такие большие расстояния по воде. Другая возможность заключается в том, что мы были более развиты в языковом плане. Язык не был уникальным для современных людей; неандертальцы, вероятно, обладали некой формой речи. Подъязычная кость, поддерживающая мягкие ткани горла, у неандертальцев вполне современна. У них также была современная анатомия уха, что позволяет предположить, что они могли слышать звуки речи. Но, возможно, мы были более развиты в языковом плане, лучше могли общаться друг с другом, социализироваться и вести войны, по сравнению с другими людьми. У современного человека могли быть и другие, более тонкие преимущества. Одна из самых выдающихся особенностей современного Homo sapiens — это то, как мы формируем большие социальные группы. Африканские охотники-собиратели обычно живут группами из нескольких десятков человек, которые объединяются, образуя племена из многих сотен или даже тысяч человек. Между тем, исследования ДНК неандертальцев показывают низкое генетическое разнообразие, что говорит о более широком инбридинге — они жили более мелкими, более изолированными социальными группами. Наши большие социальные группы, должно быть, дали нам больше интеллекта для решения задач и разработки методов изготовления орудий труда. Но, возможно, еще важнее тот факт, что большие племена лучше способны защищать землю — или захватывать ее. Если архаичные Homo sapiens напоминали неандертальцев наличием небольших социальных групп, это должно было поставить их в невыгодное положение по сравнению с современным человеком. Очевидно, сложно реконструировать социальные структуры людей, живших десятки тысяч лет назад. Тем не менее могут ли анатомические различия между современным и архаичным человеком дать нам какую-то информацию — может ли ключ к нашему превосходству крыться в странной форме черепа современных людей, у которых черты, присущие молодым особям, сохраняются и во взрослом возрасте? Похожая закономерность наблюдается и у домашних собак: их черепа имеют форму, похожую на черепа волчат, а кости черепа у них тоньше. Процесс одомашнивания собак с целью снижения агрессивности привел к появлению некоего существа, похожего на молодого волка. Возможно, это побочный эффект отбора собак по признакам, присущим волчатам: меньшей агрессивности, большей игривости, большего дружелюбия. Итак, возможно, что некий процесс «одомашнивания» привел к появлению у современных Homo sapiens странных, незрелых черепов, включая большие куполообразные головы, отсутствие надбровных дуг, маленькие челюсти и тонкие кости черепа. Если кости выглядят незрелыми, возможно, и мозг внутри них тоже. Возможно, юношеская креативность, воображение, способность к языкам, игривость, любопытство, готовность заводить новых друзей — всё это сохранилось у нас в более позднем возрасте, по сравнению с другими людьми, — благодаря отбору по юношескому поведению, которое и сформировало наши юношеские лица. Как ни парадоксально, низкая агрессия могла стать огромным преимуществом в межплеменных войнах. Низкая агрессия могла помочь нам сформировать большие социальные группы — племена, насчитывающие сотни и тысячи особей. Современные люди не просто формируют огромные группы, мы уникальны среди животных тем, что способны заключать мирные договоры между различными группами и заключать союзы между группами для защиты или нападения на территорию. Возможно, уникальной опасностью современного Homo sapiens была не склонность к насилию и агрессии, а дружелюбие и способность заключать союзы. Способность создавать группы и социальные системы, а также воздерживаться от сражений — по крайней мере, до тех пор, пока он не окажется в ситуации, позволяющей победить — могла дать современному человеку решающее преимущество. Сегодня всё человеческое разнообразие происходит от небольшой популяции, жившей несколько сотен тысяч лет назад. Когда мы только появились, картина была совершенно иной. Тогда существовало 10 или более различных видов человека. Все они с тех пор исчезли. В Homo sapiens мы видим повторение этой закономерности: исчезают все остальные линии, кроме нашей, разнообразие народов сокращается, пока не остается только одна. Мы были лишь одной из многих линий, но теперь мы одни. Всё, что осталось от остальных — это каменные орудия, несколько скелетов, возможно, несколько генов, смешавшихся с нашими генами. Мы не знаем, как происходила эта замена. В некоторых случаях большой размер современных человеческих социальных групп, вероятно, позволял нашим предкам продвигаться и захватывать территории без боя, вытесняя архаичных людей на менее пригодные для жизни земли. Но во многих случаях конфликт между современными людьми и архаичными sapiens, вероятно, был жестоким. Удивительно медленное распространение современных людей — нам потребовалось, возможно, 300 000 лет, чтобы полностью вытеснить архаичных sapiens в Африке — подразумевает, что архаичные люди сопротивлялись яростно и эффективно. Потребовались сотни тысяч лет межплеменных войн, чтобы современные люди распространились с нашей родины в Южной Африке до самых дальних окраин континента. Даже последний, стремительный рывок из Египта к северо-западной оконечности Африки занял более 10 000 лет — всего по полмили в год. Экспансия современных людей была долгой, изнурительной войной на истощение, а не блицкригом. Это также говорит нам кое-что о том, насколько они были человечны — наше преимущество было решающим, но не подавляющим — они, должно быть, были очень похожи на нас, раз так долго сражались с нами. Эволюция человеческого вида, подобно искусству, была бы одновременно и аддитивным, и субтрактивным процессом. Шекспир писал текст на странице, а затем удалял строки и целые сцены. Эволюция — то же самое. Она добавляет новые гены к популяции посредством мутаций. Она удаляет гены, уничтожая особей, популяции и целые виды. Когда Микеланджело создавал статую Давида, он отсекал фрагменты камня, которые не походили на идеальную человеческую форму. Точно так же эволюция работала над сырым материалом Homo sapiens, отсекая всё, что не было присуще современному человеку. Точнее, мы сами занимались этим, медленно уничтожая другие виды и линии, пока не остались современные люди. Этот процесс начался не с нас. На протяжении миллионов лет появлялись всё более развитые виды гомининов с более крупным мозгом, более совершенными орудиями труда и языком. Они, как правило, вытесняли более примитивные виды. Когда Homo erectus освоил навык метания копья и охоты, это, вероятно, привело к уничтожению примитивных видов австралопитеков их более развитыми конкурентами, которые могли даже охотиться на них и употреблять их в пищу. А в Леванте мы видим перемещение ряда видов, по мере того как новые, более развитые гоминины эволюционировали в Африке, а затем мигрировали — предки Homo erectus, Homo antecessor, неандертальцы, архаичные люди и, наконец, современные люди, причем каждая последующая волна сменяла предыдущую. Однако этот процесс завершился на современном человеке. Спустя тысячи и миллионы лет появилась одна линия, заменившая все остальные. Это, вероятно, объясняет некоторые особенности нашей истории и нашу склонность к войнам и конфликтам. Возможно, мы и живем сегодня в условиях цивилизации, но именно наши гены сделали нас единственными выжившими после сотен тысяч лет межплеменных конфликтов и кровавых войн на уничтожение. Мы заменили всех остальных людей, потому что были опаснее всех остальных.